Клюквенные враги [«Не ходить» даже с большой скуки!]

Мэтр Кроненберг был одним из весьма уважаемых мной режиссёров. Поэтому я с большой опаской относился к перспективе просмотра фильма «о русской мафии». «Плохие русские» в ЛОНДОНЕ – это слишком актуально, так что я заранее приготовился к возможному потоку «клюквы». Но увиденное значительно превзошло мои самые худшие ожидания.  

Итак, на этот раз территорией «исследования» «маргинального» канадца становится «гетто» «русское». Обилием кавычек я пытаюсь избежать 4-кратного использования слова «ПСЕВДО». Ведь вместо извращённого, доведённого до абсурда использования штампов (чем всегда так неповторимо-уникален был Кроненберг) в «Пороке» мы видим совершенно кондовое использования всех стереотипов «о русских», которые только и можно насобирать в сознании не самых образованных западных обывателей. О эти русские, наводнившие наши города, в поисках «лучшей жизни» (напомнить это несколько раз – и последний уже перед самыми титрами!). Они привезли с собой барахлящие неэкологичные мотоциклы «Урал» («он мне дорог, как память об отце»), пистолеты из Афганистана, наркотрафик оттуда же (слава Богу, с ним борются, еженедельно нарушая контакты поставок, «американцы и чёртово НАТО») и своих женщин-проституток. За фасадом каждого открытого ими ресторана непременно скрываются воровские организации, а в их подвалах всей семьёй насилуют и сажают на иглу (русских же!) 14-летних девочек, прибывших из индустриального посёлка, где все жители «заживо похоронены на шахтах». Или меняют на бренди невесть откуда взявшихся девочек грузинских. Эти русские, конечно же, очень много пьют (и накачивают даже своих водителей… которых, ещё и заставляют прилюдно совокупляться с украинскими проститутками). Они фонтанируют всеми видами анти-политкорректности («этим шприцем только что кололи шлюх, чёрных и гомиков, так что я наверняка подцепил болезнь гомиков»; «противоестественно смешиваться с людьми другой расы – вот твой ребенок и умер в утробе»). Немудрено, что таких «наших» боятся больше, чем «чеченцев» (а ведь те – «сущие волки»!)  

… «наших»? Автор «глубоко авторского кино», не поскупившийся в этот раз собрать отнюдь не самых малооплачиваемых актёров, почему-то не раскошелился на сколько-нибудь хорошего консультанта по русским. Вот и получается, что Рождество мы справляем ДО Нового года, в каждом заштатном посёлке под Новокузнецком имеем церковный хор, а воры в законе у нас ранжированы по дворянской табели о рангах («Принц, Король»). Насмотревшись такого, разуверишься во всей кроненберговской аутентичности (а ну как и джойстики из земноводных — всего лишь липа?). Хорошо ещё, что кто-то из костюмеров смотрел «Бриллиантовую руку» и знает, что у «казачков» обязательно должна быть наколка «солнышком».  

Посмешищем выглядят и натужные попытки внести в видеоряд «фирменные» шоковые сцены. «Да я всё тот же Кроненберг!» — как бы кричат натуралистичные сцены рождения ребёнка из мёртвого чрева, процесса нанесения татуировок и неумелого перерезания горла (обязательно снять в конвульсиях шарфик, чтобы все увидели надрез!), а так же поражающая своей нелепостью сцена драки в бане. Вся эта показная жестокость, совершенно негармонично врезающаяся в ткань скучной ленты, вряд ли кого-то может обмануть и заставить картину выглядеть хоть немного «некоммерческой».  

Признаюсь, до самых последних минут я ждал от режиссёра подвоха. Ведь всегда оказывалось, что в заскорузлые рамки самых растиражированных жанров Кроненберг привносил что-то, самым волшебным образом трансформирующее  безнадёжный мэйнстрим в «другое кино». Но чуда не произошло. «Порок» словно успешно выполнил «социальный заказ», оживляя полузабытый образ опасного врага. Хорошо ещё, что в видеоряде не мелькали ушанки и контейнеры с полонием.  

«Порок на экспорт» хочется в этой связи сравнить с… «Монголом». Радует, чёрт возьми, что именно те русские, которых так старательно чернит Кроненберг, сняли совсем другой фильм о «врагах». Честный, красивый и подлинный – вплоть до лингвистики. Может быть, это потому, что у нас нет монголофобии, дико пугающей нас из каждого ресторана монгольской кухни?