Волки-палки

«Волки-оборотни» сконструировали очередную целлулоидную реальность, которую моль проела еще на монтажном столе. Сквозь эти прорехи, словно сморщенные гениталии нищего самурая сквозь обветшалое кимоно, бесстыдно выставилась напоказ немногочисленным зрителям неизлечимая импотенция авторов, режиссеров и актеров. 

В чем отличие «Волков» от обоих «Других миров», трех «Блейдов», «Вампиров», кроме постыдно маленького бюджета и беспомощности авторского коллектива? Действие фильма перенесено в деревню, отчего кино сильно похоже на дешевый вестерн. Злые оборотни переезжают из села в село на мотоциклах, как банда байкеров, а добрые волки – на ржавом фермерском фургоне. Поражает воображение совершенно пустая Америка: кровопийцам совсем не попадаются обычные американские граждане, словно все столкнувшиеся с бездарной съемочной группой, тут же и сгорели со стыда. 

Фильм эксплуатирует древнюю идею о том, что зло не приходит откуда-то, оно внутри нас, мы сами его единственный источник. Однако попытки развития этой темы живо напоминают секс панков со старушкой, которая неудачно выбрасывала мусор и застряла в мусоропроводе: ты не знаешь, порадоваться ли за бабку или пожалеть ее, а бабка (идея) думает: «Ну сколько же можно?». Вроде бы глубокая философская мысль, способная иерихонской трубой оглушить сознание, затянутая авторами фильма в кожаную упряжь, которой «хорошие» оборотни обездвиживают себя на опасный период полнолуния, превращается в скромный мещанский пук: и не слышно, и не воняет. 

Возможно, на меня бы произвела впечатление сцена дикого животного секса между злыми оборотнями, если бы я не смотрел так много порнографии. Там этого добра под завязку. И, заметьте, никакой философии и минимум болтовни: все что нужно занятому человеку, чтобы на три минуты вернуть вкус к жизни. 

Только не думайте, будто я плохо отношусь к вампирско-оборотневой теме вообще. Нет, я очень люблю фильмы про всякую нечисть. Словно младенец, погружаемый в купель ловкой поповской рукой, опускался я в «Другой мир», растворялся во всех трех «Блейдах». Моя невесомая душа, на полтора часа выпавшая из потного тела, парила над жаром преисподней, исторгнувшей «Спауна». А вот на «Волках-оборотнях» я зевал так широко, что временами не видел экрана: закрывались глаза. 

Если нелегкая все-таки занесет вас на этот низкобюджетный манифест творческой импотенции, обратите внимание на восхитительные осенние пейзажи. Наверное, именно такая осень двести лет назад вдохновляла солнце русской поэзии на создание бессмертных образов. Джеймс Исаак — режиссер этого волчьего недоразумения — на съемочной площадке явно вдохновлялся чем-то другим…