Предвыборная пора — одна из самых увлекательных и занимательных. Именно в этот период бесчисленные скрытые таланты посягателей на высокие должности пробуждаются от анабиоза и вызывают к жизни чудовищно нетленные шедевры, набело забывающиеся уже вскоре после дня выборов. Когда в небеса утыкаются воздушные замки, а небывалые по масштабу прожекты воздвигаются за одну ночь из пенопласта, умами правит навязанное и навязчивое чувство веры в светлое будущее вперемешку с патриотизмом, уравновешенное искренней ненавистью к ныне правящему составу, каким бы он ни был. Своеобразная форма легкого помешательства.  

«Львы для ягнят» — предвыборный рекламный ролик. Длинный, дорогой, тщательно продуманный, сочащийся патетикой в каждом слове и в каждом кадре, подталкивающий к правильным мыслям и нужным выводам. О художественной ценности говорить даже не приходится: здесь все по науке, выверено математикой и статистикой, взвешено на аптекарских весах, точно, как ход швейцарских часов.  

Между прочим, часы и ход времени в фильме занимают одно из центральных мест. Хронотоп «Львов для ягнят» охватывает ровно полтора часа и три точки на планете, действия в которых происходят синхронно, и в точности соответствует реальному течению времени. Ровно полтора часа проходит от начальных до финальных титров, и ровно полтора часа проживают на экране виртуальные персонажи. Убедиться в этом легко — с маниакальной настойчивостью нам показывают настенные часы и бросают фразы о временных рамках, а военные начальники громко отсчитывают минуты. Такое акцентирование внимания на времени по идее должно бы способствовать вовлечению зрителя, но на деле имеет прямо обратный эффект: с каждым показом настенных часов невольно прикидываешь, сколько же еще осталось до конца, и, как любое другое, это ожидание становится томительным и субъективно невероятно долгим.  

Разговорная драма, даже держащаяся на плечах триумвирата таких актеров «с именем» как Редфорд, Стрип и Круз, довольно непроста для восприятия, и тут решающее значение имеет мастерство режиссера (в роли которого все тот же Редфорд) и его способность вовремя разбавить напряженные монологи и диалоги необходимыми паузами и добавить в нужных местах немного динамики. Такой «разбавкой» становятся сцены из Афганистана в которых все же больше действий, чем рассуждений, и занятные флешбеки — хоть какая-то смена обстановки. Это, несомненно, помогает, но и без того понять суть и главную мысль (или мысли) фильма вовсе не сложно. Все очевидно и лежит на поверхности, хоть и припорошено легким налетом напускной интеллектуальности, минимально достаточным, чтобы польстить умственным способностям даже самых случайных рядовых зрителей.  

Разобраться в системе образов еще проще — здесь все вообще выстроено на самых заезженных, а значит самых работающих, штампах. Пожилой ментор и его юный студент сталкивают в диалоге юношеско-максималистский нигилизм и жизненный опыт; преданный отечеству сенатор и прославившаяся своими расследованиями журналистка, оба средних лет, рассуждают о допустимости и непродуманности очередной военной операции и в целом внешней политики страны (главный козырь на любых выборах); самая политкорректная пара в мире — негр и латинос, два преданнейших друга, попадают в военную переделку, выбраться из которой шансов мало. И все это в итоге сводится к безграничному патриотизму и безоговорочной победе американского национального духа над любыми временными трудностями. Пафос застилает глаза, на фоне патетически взвывают трубы и на глаза простых американских домохозяек наворачиваются слезы умиления.  

Попытка, в общем, весьма достойная, но осадок после себя оставляет пренеприятнейший. Что ни говори, а использование кинематографа как политического инструмента довольно пошло. Да и вообще, политзаказ в кино, как и в любой другой нерелевантной области, смотрится весьма убого. К счастью, хоть, до сих пор не было еще (по крайней мере сходу не вспомнишь) хоть сколько-нибудь успешных попыток трансляции политических установок на большом экране. Но тенденция настораживает, особенно если учесть безусловно высокий профессиональный уровень, на котором созданы «Львы для ягнят». Для успокоения лучше списать его на непременное современное требование к любому голливудскому продукту.  

Пожалуй, главная неожиданность «Львов для ягнят» это уровень локализации фильма. Случаи, когда перевод иностранной ленты не ограничивается укладкой русского текста в артикуляцию актеров на экране, но проникает в само изображение, полностью адаптируя визуальный ряд для русскоязычного зрителя, за последние десятилетия можно пересчитать по пальцам одной руки. Навскидку, последний раз такое было с «Близостью» Майкла Николса аж в 2004 году, где на русский язык был переложен наэкранный диалог в ICQ. Локализация «Львов для ягнят» пошла дальше и вплотную приблизилась к идеалу. Практически все надписи, появляющиеся в кадре (а в таком продукте все они исключительно значимы), написаны на русском языке: заставка теленовостей и бегущая строка в них, дипломы и вырезки, висящие на стене, названия стран на карте и проекция наглядных материалов, заголовки и тексты статей в газете, даже рукописная заметка в блокноте — все они не просто переведены, но и внедрены в изображение настолько точно, что невозможно усомниться в их подлинности. И что удивительно, никакой информации о том, кто и какая компания занималась переводом фильма, на финальных титрах так и не прозвучало. Вполне можно предположить, что такая локализация и вовсе дело рук тех же американцев, которые предпочли полностью контролировать все возможные воздействия на свой тончайшей балансировки и до мелочей просчитанный фильм. Как бы то ни было, проделанная работа вызывает искреннее восхищение и даже немножко сожаление о том, что ей не было найдено более достойное применение.  

Так получилось, что периоды правления президентов России и США совпадают в своих начальных и конечных точках, а значит совпадают и предвыборные периоды. Разница только лишь в том, что российская агитация действует исключительно внутри страны, а для Соединенных Штатов важно распространение национальных идей максимально широко, и их предвыборную рекламу смотрят во всем мире, да еще и платят за это деньги. А ведь это, говоря словами одного из героев фильма, «чистой воды пропаганда».