Евгений Онегин - народный артист Дмитрий Хворостовский.
Оркестр, хор и балет Метрополитан Опера
Дирижер - Валерий Гергиев
Режиссер: Роберт Карсен
В ролях:
- Онегин - Дмитрий Хворостовский
- Татьяна - Рене Флеминг
- Ольга - Елена Заремба
- Ленский - Рамон Варгас
- Ларина - Светлана Волкова
- Филиппьевна - Лариса Шевченко
- Князь Гремин - Сергей Алексашкин
Этому спектаклю «Евгений Онегин» — десять лет. Постановка Роберта Карсена, сценография и костюмы — Майкла Ливайна. Сценография современная, а костюмы — исторические. Почти для всего русского актёрского состава это была премьера.
Состав блестящий. У Елены Зарембы голос густой и слишком «тёмный» для беспечной и игривой Ольги, но Чайковский так захотел, значит, так тому и быть. Бас Сергей Алексашкин проникновенно спел знаменитую арию Гремина: «Онегин, я скрывать не стану». На месте были Светлана Волкова (Ларина), Лариса Шевченко (Филипьевна). Новый актёрский состав влился в старые мехи... Роль Ленского исполнил быстро набирающий международную известность мексиканский тенор Рамон Варгас.
У него бельканто, столь важное в этой партии, и неплохой русский. Играет Варгас, как и положено, порывисто и импульсивно. В постановке немало интересных находок. Оригинально решена сцена именин Татьяны: гостиная Лариных по периметру обставлена разномастными, собранными с бору по сосенке, стульями. Гости танцуют в тесноте. Тут всё схвачено: и бедность, и претензии, и желание казаться не хуже других. Хворостовский хорош. Критик «Нью-Йорк Таймс» Антонио Томмазини написал, что он рождён сыграть Онегина, а Клайб Барнс из «Нью-Йорк Пост» назвал его великим баритоном. Сдержанно-холодный с Татьяной в начале первого акта; пошловато-фатоватый с Ольгой; недоумевающий в ссоре с Ленским (а что я такого сделал?), Хворостовский воплощает единство вокала и драматического мастерства. Всё в нём выверено до мельчайших деталей.
Финальная сцена — вокальный, актёрский и постановочный шедевр. Неизбывное горе Татьяны, её слезы и признание в любви Онегин воспринимает как капитуляцию. Последние слова Онегина: «Позор! Тоска! О жалкий жребий мой!!!» — прозвучали отчаянным воплем.. Примечательно, что эти последние слова своего героя Чайковский написал в ми-миноре, в котором написана ария Ленского. Иными словами, он закончил спектакль словами Онегина в тональности Ленского. Как скорбь по убитому поэту, как раскаяние Онегина, как надежду на его возрождение...
