В прокате странное случилось. Традиционно приуроченная к заграничному празднику Хэллоуин «Пила», уже шестая по счету, стартовала из рук вон плохо, показав худший результат за всю историю сериала. Это принято связывать с финансовым кризисом (с ним сейчас вообще все принято связывать), с ошеломительным, беспрецедентным успехом «Паранормальной активности» (снятой за 15 зеленых штук и настригшей на сегодняшний день без малого 70 аналогичных миллионов только на родине), но, в первую очередь, с усталостью публики от качественного, но несколько окаменелого бренда. Между тем, подобные нападки не имеют под собой никакого основания.
 

Один из самых харизматичных маньяков за всю историю кино, Джон «Конструктор» Крамер, интеллектуал и философ, как известно, скончался от рака мозга еще пару серий назад, оставив двух продолжателей — наркоманку Аманду и детектива Марка Хоффманна. Хоффманн, обладатель неподвижного резинового лица и тусклого взгляда, нашел способ избавиться от Аманды, которую всегда ненавидел, и, подставив в прошлой серии своего коллегу Стромма, оказался, вроде бы, вне всяческих подозрений. Между тем, предприимчивые сыщики не остановились на слишком очевидных уликах и продолжили копать дальше, все больше утверждаясь во мнении, что Стромм к хардкорной мясорубке Конструктора имеет отношение примерно то же самое, что президент США Барак Обама к миру на Земле, за труд на благо которого он недавно получил Нобелевскую премию. То есть, не имеет вообще никакого отношения. Вся эта опасная суета, конечно, вовсе не означает, что дело Конструктора не нужно продолжать.
 

Главная и, наверное, единственная претензия к новой «Пиле» — слишком мало выдумки на этот раз проявили закадровые «конструкторы», те, что отвечают за дизайн и уникальность смертельных агрегатов Крамера и Ко. Право же, карусель с автоматическим шотганом (это звучит смешно, но это именно так и есть, посмотрите сами), избирательно палящим в животы и разрывающим в клочья грудные клетки, ни в какое сравнение не идет с моим любимым аттракционом, в котором адвоката медленно и уверенно пускали на свиной комбикорм. Вся эта дурацкая автоматика со стволами или там, к примеру, раскаленным паром из труб уводит зрителя в сторону от того главного, за что мы и полюбили «Пилу» 6 лет назад. Перед лицом близкой смерти человек, каким бы он ни был вчера, преображается, а, оставшись один на один с самим собой, открывает внутри своего естества такие бездны, каких в других обстоятельствах не нашел бы никогда.
 

Люди режут себя на филе, собственноручно ломают себе кости, разрывают грудные клетки, выцарапывают глаза, жертвуют пальцами, руками и ногами, разрывают челюсти и творят еще множество разнообразных забавных штук, лишь бы остаться в живых. К шестой части единоборства со злым гением Конструктора практически прекратились, теперь его Игра идет несколько по другим правилам: испытуемый должен спасать (или же, ха-ха-ха, не спасать) других, страдая при этом сам. Каждый выбор обусловлен исключительной злопамятностью Джона Крамера и его поразительным чувством юмора, к тому же, уже вторую серию подряд месть маньяка настигает исключительно тех, кто так или иначе был связан с Конструктором напрямую. Все это несколько разжижает безысходный животный ужас, который оставляли после себя три первые части эпопеи, ну да ничего. Его изначальный запас был таков, что «Пила» и со всеми этими метаморфозами живее всех живых – в той же самой степени, в которой недруги Крамера мертвее всех мертвых.
 

Год назад на этих самых страницах я писал о том, что пятая часть оставляет больше вопросов, чем ответов (где-то я уже видел это словосочетание, черт), и шестая просто обязана оказаться совершенно роскошной и немыслимо жестокой, расставив необходимые знаки препинания в конце сложноподчиненного предложения. Вышло ли так? И да, и нет. Ответов, действительно, немало. Более чем существенно проработаны линии Хоффманна и Джил Таг (супруги Крамера), кое-что важное добавлено и в образ самого Джона, так что некоторые его поступки стали гораздо понятнее (вот только не нужно здесь про мораль, а?), но это, разумеется, еще даже близко не конец. Во-первых, нордическая Валькирия Джил Таг жива и вполне здорова. Во-вторых, волей Игры в целости и сохранности осталась одна пронырливая журналистка, которая давно идет по следу Крамера и знает о нем больше, чем того бы хотелось. В-третьих, смерти Стромма мы так и не увидели…
 

Короче, до встречи на следующий Хэллоуин.