Фильмы Арановски — бальзам на душу наивных зрителей, уверенных, что искусство воспитывает юных, меняет зрелых, возвращает обществу оступившихся. "Рестлер" продолжает тему зависимостей, начатую в "Реквиеме по мечте". На этот раз перед нами зависимость от судьбы, крупномасштабное исследование которой было начато в "Фонтане". Ее мрачным (зависимость все-таки) светом озарены все персонажи фильма.

Что в "Реквиеме по мечте", что в "Рестлере" люди — интересный материал для пытливого исследователя. Как микроскоп нависает над предметными стеклами, зажавшими окрашенные образцы, так и камера нависает над жизнью пергидрольного старика, терпеливо следует за ним, сохраняя выставленный режиссером-натуралистом фокус. Жизнь борца-пенсионера окрашена и подсвечена, чтобы явить перед камерой-микроскопом нужные стороны: одиночество, пустоту, тщетные надежды, страх и все остальные составляющие синдрома ЖПЗ (Жизнь прошла зря).

Вокруг уныло шкандыбающего к бесславному финишу рестлера аккуратно расставлены наводящие тоску персонажи — люди с сомнительным настоящим и совершенно определенным будущим. Коллеги-борцы, онанист-менеджер супермаркета, истеричка-дочь, стриптизерша, лелеющая надежду купить дом в "хорошем" районе и переехать туда с сыном. Ну-ну. Слышали мы уже реквием по мечтам. Глядя на просветленные лица и слушая полные надежд истории о счастливом будущем, отчетливо видишь, как стриптизерша, выйдя в тираж, захлебывается пьяной рвотой в своем гнилом трейлере, а ее место в прокуренном баре занимает дочь отдавшего богу душу борца.

Отношением флегматичного персонажа Рурка к своей судьбинушке в России вряд ли кого удивишь. Принцип "все обосралось, ну и йух с ним" исповедует у нас слишком много людей. Жалкие попытки Рэнди Барана Робинсона измениться убедительно подтверждают уверенность Дарена Аронофски в неодолимой силе зависимостей, самая сильная из которых — судьба.

Хорошо хоть, что снят "Рестлер" без надрыва. Впрочем, положение ученого за микроскопом и не предполагает эмоциональной связи с судьбой исследуемого материала.